Адская практика - Страница 11

— Ваша задача?

— Ну да, наша. Чертей то есть. Разрешите представиться, мадам, Эзергиль. На самом деле я еще не черт. Я еще учусь только. А сейчас прохожу летнюю практику в школе. Мое задание — помочь вам определиться с местопребыванием. Видите ли, ваше мота… э-э… путешествие по аду, раю и Земле нарушает гармонию миров. Давайте с вами разберемся. Я покажу вам рай и ад; где вам понравится жить, туда я вас и провожу. — Я опять достал просвирку и поманил ею призрака. Результат прежний. Только на этот раз призрак все-таки соизволил ее заметить. Однако никакой радости не проявил.

— Не могу я уйти, — опять тяжелый вдох. — Ты сказал, что учишься?

— Ну да.

— У меня сын тоже учится в школе.

Опа, становится интересно. Кажется, сейчас я пойму, что ее держит на Земле.

— Вы любите своего сына?

— Смешной ты, — вдруг улыбнулся призрак. Хорошо так улыбнулся. Мне даже тепло стало в этих мрачных коридорах. — Какая же мать не любит своих детей?

Ну… я мог бы в качестве ответа сводить ее к некоторым котлам, где, как говорили у нас в аду, принимали баньку несколько таких, с позволения сказать, матерей. Возможно даже, не будь у меня ангела-дяди, я бы так и сделал. Но все-таки общение с ангелом накладывает свой отпечаток даже на черта.

— Вы правы.

— Боюсь я за него. Пропадет без меня он.

— А… э-э… у него ведь отец должен быть? Или он тоже у нас?

— Лучше бы он был у вас! — вдруг довольно эмоционально взвился призрак. — Думаю, у вас тут уже и местечко для него припасено!

Припасено-припасено… может быть. Откуда я могу это знать? Смотреть надо. Но что-то отвечать необходимо. Я постарался перевести разговор на другую тему.

— Вы понимаете, тут есть такая проблема. Вы не можете долго существовать в межмировом пространстве. Скоро вы развеетесь, и ваша душа будет потеряна для мироздания. Давайте так сделаем, вы сейчас определитесь, куда пойдете, а я похлопочу, чтобы в очередь на реинкарнацию вас поставили так быстро, как можно.

— Я должна присмотреть за сыном.

Так, приехали.

— Вы думаете, ему плохо без вас?

— Мальчик, а тебе было бы легко без мамы?

Гм! С таких позиций я эту проблему не рассматривал. Действительно, мне было бы не слишком сладко. Скажу больше, мне это совсем не понравилось бы. Даже странно, но я почувствовал к этой несчастной душе жалость. Жалость для черта чувство в высшей степени странное. Если мы начнем жалеть всех грешников… С другой стороны, никто не доказал, что эта женщина — грешник. Раз так, то жалость к ней вполне законное чувство. Запутавшись в этом противоречии, я озадаченно уставился на призрака. Ну и что мне теперь делать? Задачка-то оказалась гораздо сложнее, чем я решил вначале.

— Ну что вы хотите?

— А хочу воспитать сына. Присмотреть за ним.

Тыкс.

— Я присмотреть за вашим сыном не могу. Этим у нас ангелы-хранители занимаются. И одного к вашему сыну уже наверняка приставили.

— Приставили или наверняка приставили?

Я почесал затылок.

— Мадам, давайте договоримся так. Я завтра с утра узнаю все, что можно, в разных наших учреждениях о дальнейшей судьбе вашей семьи и вашего сына, а потом приду, и мы поговорим. Хорошо?

— Ты не нарушишь обещания?

Я даже засопел от обиды.

— Мадам, поверьте, я не меньше вас заинтересован в благополучном исходе этого дела.

— Я запомню это обещание, — прошелестела пустота… пустота? Я заозирался по сторонам — призрака нигде не было видно. Я даже сплюнул с досады. Привязанности, долг… какая привязанность, если тебе грозит исчезнуть из мироздания навсегда? Все-таки эти люди чокнутые. Что при жизни, что после.

— Как вас хоть зовут?! — закричал я.

— Зоя, — донеслось издалека.

В самом скверном настроении я возвращался обратно. Не хватало еще заблудиться в этих коридорах. Тут я заметил, что в руке по-прежнему сжимаю просвирку. Со злости я запулил ею об стену.

— Народная примета, верное средство, — передразнил я брата. — Знаток народных примет, блин. Чтобы я еще раз у него совета спрашивал… Как был двоечником, так и остался. Правильно дядя говорит… Ксефон!!! Ты что здесь делаешь?

За всем этим я совершенно забыл о том пари, что заключили Викентий и директор школы. Впрочем, оно и к лучшему. Разыграть удивление так, как сейчас, у меня не получилось бы.

Ксефон злорадно ухмыльнулся.

— А ты что, думаешь, одному тебе так подфартило — попасть на практику в министерство наказаний? Меня тоже приняли.

— На должность подносчика дров? — съехидничал я.

— А вот никогда не догадаешься, какое у меня практическое задание! И даже не проси.

— Больно надо, — скривился я. — Опять затеял, поди, что-нибудь тупое и безыскусное. На настоящее дело ведь мозги нужны.

— А вот мы и посмотрим, у кого они есть, а у кого нет, — с угрозой произнес он.

Ясно, у кого их нет. Тут даже к гадалке не надо ходить. Если ты замышляешь подлость против кого-либо, то не надо об этом кричать. А только на подлость такого типа, как Ксефон, и хватает. Никогда ему не стать не кем иным, кроме как мелким бесенком, способным только досаждать добрым людям. Он не в силах даже оценить красоту Игры.

— Ну что ж, успеха желать не буду, но трудись. Труд облагораживает.

Ксефон что-то прошипел в ответ и зашагал дальше по коридору, делая вид, что моя персона его ничуть не интересует. Я спрятал злорадную ухмылку и пошел своей дорогой. За поворотом моментально достал из рюкзака мину-вонючку и прикрепил ее к стене. Мина эта совершенно не опасна, но если кто-то вздумает пойти за мной… Я быстро прошел по коридору и свернул за угол. Замер, прислушиваясь. Вот раздался хлопок. Следом какие-то странные звуки, как будто кого-то рвало. Через мгновение, с зажатым руками ртом, мимо меня пронесся Ксефон. Я проводил его кривой ухмылкой.